В заключение своей работы мы считаем не лишенным интереса и потому необходимым сказать несколько слов о тех чертах современного нам богослужебного строя Церкви, которые являются или результатом влияния агап, как изначального института Церкви, или представляют собою прямой их остаток, или, наконец, включают их в себе в качестве пережитка (survival, survivance) [1]. Так как эти, выражаясь общо, остатки агап принадлежат прежде всего нашему времени, так как в литургическом отношенш живем ими мы, то это принуждает нас вынести их описание за пределы нашего труда в его целом, который имеет в виду "агапы или вечери любви в древнехристианском мире", и дать его в виде маленького приложения.
§ 1.
Прежде всего агапы не остались без влияния на важнейшее литургическое проявление жизни Церкви, - евхаристическую литургию. Как нами неоднократно было отмечаемо, довольно продолжительная связь агап и евхаристии не прошла без обоюдного влияния как на один, так и на другой институт. Это совершенно понятно и иначе не могло и быть: долгая совместная жизнь никогда не проходит бесследно. И современная нам литургия, - литургия, которую слушаем и в которой участвуем мы, - носит на себе следы влияния этой связи, - следы агап.
Первый остаток этого влияния мы можем находить в омовении рук священнослужителями и прежде всего пред совершением проскомидии. После облачения они, "отшедше в предложение, умывают руки, глаголюще: "умыю в неповинных руце мои..." и т. д. [2]. При архиерейском служении омовение рук повторяется пред царскими вратами во время пения Херувимской песни, при чем архиереем тайно произносится особая молитва [3]. Направляясь к историческим данным, мы находим аналогш: - первому омовенш рук - в литургии коптских Иаковитов [4], где оно производилось в начале акта приготовления (proqesiV) евхаристических элементов и - второму - у Кирилла Иерусалимского, по которому оно совершалось после отпущения оглашенных [5], и в Апостольских Постановлениях, которые заповедуют омывать руки священнослужителям пред совершением евхаристии в собственном смысле, то есть, пред жертвоприношением [6]. Конечно, следует признать, что происхождение этого обряда могло быть и иным. Он вообще носил молитвенный характер у народов древности и перешел с тем же значением в христианство [7]. Но на агапах омовение рук было удовлетворением настоятельной необходимости, было требованием чистоты и опрятности [8] и по связи евхаристии с агапой могло перейти в нее. Вот почему на агапу можно смотреть как на один из источников этого обряда и вот почему самое омовеше при желании может быть рассматриваемо, как остаток и след агапы.
Второй чертой, оказывающейся результатом влияние агап в современной литургии, является упоминание "приносящих" и молитвы за них. Мы видели, что как евхаристия, так и агапы устраивались на счет добровольных общественных приношений [9]. Как воспоминание об этом далеком прошлом звучит фраза в "молитве предложения": "помяни, яко благ и человеколюбец, принесших и ихже ради принесоша". Так верно до сих пор соблюдается заповедь "Завета нашего Господа..." о поминовенш тех, "кто приносит приношения, или за которых они принесены" [10]. Следует отметить, что эта самая молитва в литургии Иакова полагается при великом входе [11]. Отзвук этого давно прошедшего слышится и в том протеши сугубой эктении, которое молится о "плодоносящих", - uper karpoforountwn.
§ 2.
Благословение хлебов является прямым остатком агап, если не во всей их целости, то в их начальном акте.
После литии при пении стихир на стиховне священнослужители направляются из притвора на средину храма. "Таже: Ныне отпущаеши: Трисвятое. По Отче наш: возглашет священник..... И мы отпустительный тропарь..... Предлагаются же на уготованнем столе ради благословения пять хлебов, пшеница, и два сосуда на сие устроеные, един исполнен вина от плода лозного, другие же елеа. Диакон же кадит окрест стола, и иepea. Иерей же, взем един хлеб знаменует им прочыя хлебы и глаголет молитву сш велегласно: Егда же глаголет: Сам благослови: тогда десницею указует на предложенный хлебы, пшеницу, вино и елей. "Господи Иисусе Христе Боже наш, благословивый пять хлебов и пять тысящ насытивый, сам благослови и хлебы сии, пшеницу, вино и елей и умножи ия во граде сем (или в веси сей, или во святей обители сей) и во всем мире Твоем: и вкушающыя от них верные освяти. Яко ты еси благословляяй и освящаяй всяческая, Христе Боже наш, и Тебе славу возсылаем, со безначальным Твоим Отцем, и всесвятым и благим и животворящим Твоим Духом, ныне и присно и во веки веков" [12]. Гольц объясняет происхождете этого чина следующим образом: после вечернего богослужения полагалась трапеза, - агапа. Ее начальный акт составлял artoklasia. - Столовая находилась в непосредственной близости с храмом [13] и - вот - на пути в столовую совершался начальный акт этой трапезы, - благословение и преломление хлеба [14]. Благодаря обстоятельствам времени и места храм и помещение для вкушения отделились, тогда как обряд artoklasia остался в числе литургических церемоний Церкви [15]. И это объяснение подтверждается разительным сходством хлеба заклинания агап и благословенного хлеба нашего времени. Как хлеб заклинания имел своей целью в отношении к агапе - сохранение ее от страха лукавого и мирное совершенствование ее участников в нравственной области [16], так о благословенном хлебе служебник уведомляет: "ведомо же буди, яко благословенный хлеб есть помогательный от всяких зол, аще с верою приемлется" [17]. И следует, добавить, что этот элемент агапы, ее начальный акт, - благословение хлебов, - сохранил себе цель и назначение целой агапы, как трапезы: подкрепление сил молящихся [18].
§ 3.
Бели не прямым остатком, то аналогией агапам, - аналогией по времени более близкой к нам, - растением привившимся и выросшим в атмосфере агап, является отправление трапезы в монастырях, - akolouqia thV trapezhV. Эта церемония торжественного совершения трапезы, надо думать, - представляет собою одно не из последних доказательств существования в свое время агап. Несомненно, что она не могла появиться в Церкви сразу, - ex abrupto, не имея за собой никакого прошлого. Именно агапы и были тем прецедентом, который позволил смотреть на эту церемонию, как на что то нормальное, не расходящееся и не стоящее в противоречии с данными истории Церкви и ее духом. Отчасти указания филологического характера, отчасти исторические данные позволяют думать, что это более, чем только аналогия агапам, что это - сама агапа, получившая здесь своеобразное развитее.
"По отпусте Божественныя литургии, исходит настоятель, и братии последующим по нем два два, и глаголют псалом 144: вознесу тя Боже мой, царю мой: " И кончану бывшу псалму, глаголем молитву трапезы: Отче наш: Слава и ныне: Господи помилуй, трижды. Благослови. Настоятель или священ-ник, держай чреду, глаголет: Христе Боже, благослови ястие и питие рабом Твоим, Яко свят еси всегда, ныне и присно, и во веки веков, аминь" [19]. После этого начинается вкушение, в продолжены которого полагаются чтения (anagnwsmata). По окончании трапезы произносится молитва: "Благословен Бог, милуяй и питаяй нас от юности нашея, даяй пищу всякой плоти: исполни радости и веселия сердца наша, да всегда всякое довольство имуще, преизобилуем во всякое дело благое, во Христе Иисусе Господе нашем; с нимже Тебе слава подобает, держава, честь и поклонете со святым Духом, во веки, аминь". "Слава Тебе Господи, слава Тебе Святый, слава Тебе Царю, яко дал еси нам брашна в веселее: исполни нас и Духа Святаго, да обрящемся пред Тобою благоугодни и непостыдни, егда воздаси комуждо по делом его". "Благодарим Тя, Христе Боже наш, яко насытил еси нас земных Твоих благ, не лиши нас и небесного Твоего царствия; но яко посреде учеников Твоих пришел еси, Спасе, мир дая им, пршди и к нам, и спаси нас". "Слава, и ныне"... Господи помилуй, трижды. Благослови. Священник глаголет: "Благословен Бог, милуяй и питаяй нас от своих богатых даров, Своей благодатию и человеколюбием, всегда, ныне и присно, и во веки веков, аминь". Всматриваясь в молитвы, составляющая этот чин, мы видим, что молитва: "Благословен Бог, милуяй и питаяй нас".... с небольшими изменениями в тексте находится в трактате Псевдо-Афанасия- De virginitate на положении первой застольной молитвы, - молитвы трапезы - наряду со второй: "Благодарим Тебя, Отче наш" [20]..., текстуально сходной с молитвой Didach. И как вторая молитва по своему происхождению и назначению есть молитва евхаристическая, в историческом процессе ставшая молитвой трапезы, что свидетельствует о совместной жизни агап и евхаристии, так и первая молитва в историческом отношении может быть принимаема в подобном смысле. То есть, возможно ее происхождение относить К тому времени, когда агапы и евхаристия еще жили вместе. Тем более, что полное право на это дает ее сходство с молитвой, находящейся в литургии Ап. Марка: "euloghson kai nun, Kurie, ton stefanon tou eniautou thV crhstothtoV sou dia touV ptwcouV tou laou soi, dia thn chran kai dia ton orfanon, dia ton xenon kai ton proshluton, di' hmaV pantaV touV elpizontaV epi de kai epikaloumenouV to onoma sou to agion. oi gar ofqalmoi pantwn eiV se elpizousi kai su diswV thn trofhn aitwn en eucairia. o didouV trofhn pash sarki, plhrwsaV caraV kai eufrosunhV taV kardiaV hmwn, ina pantote pasan autarkeian econteV perisseuwmen eiV pan ergon agaqon en Cristw Ihsou tw coriw hmwn" [21]
Молитва: "Слава Тебе Господи, слава Тебе Святый"..., вошедшая в круг церковных молитв и вследствие стараний Иоанна Златоуста [22], имеет свою параллель в литургии ап. Иакова, где заключительная благодарственная молитва после причащения сопровождается восклицанием; "Слава Тебе, Слава Тебе, Слава Тебе, Христе Царю, единородный Слове Отца" [23].... и в литургии Иоанна Златоуста, где благодарственные молитвы "по святем причащении" предваряются славословием: "Слава Тебе, Боже. Слава Тебе, Боже. Слава Тебе, Боже" [24].
Наконец, в молитве: "Благодарим Тя, Христе Боже наш, яко насытил".... выражение "прииди и к нам" сильно напоминает собою maranaJa - Didach [25].
Все эти небольшие, но содержательные черточки и позволяют смотреть на чин трапезы, как на выродившуюся и своеобразно развившуюся агапу.
§ 4.
"Чин о панагии" и "проследование артоса" - в свою очередь и с своей стороны являются остатком и пережитком агап.
Совместное происхождение этих обрядов, по преданию Церкви, таковы: "Господь наш Иисус Христос, приготовляясь к вольному страданию, имел прощальную беседу с Своими учениками за трапезой на тайной вечери, на которой установил таинство причащения и, по воскресении Своем, являясь ученикам Своим, несколько раз благословил их трапезу и вкушал с ними пищу. Так он благословил вечернюю трапезу двум ученикам, шедшим в Эммаус, и был узнан ими в преломлении хлеба (Лк. 24, 30). В тот же день, явясь ученикам, собравшимся в Сюнской горнице, вкушал рыбу и мед (Лк. 24, 42). И при море Тиве-pиадском Сам приготовил для своих учеников, утомленных безуспешной ловлей, хлеб и рыбу (Иоан. 21, 5-9). В воспоминание сего Апостолы имели обычай оставлять за трапезой праздным среднее место и полагать пред ним часть хлеба, как бы для Господа, присутствующего среди них (moira Cristou). После трапезы они с молитвою и благодарением возвышали этот хлеб, говоря: Слава Тебе, Боже наш, Слава Тебе. Слава Отцу и Сыну и Святому Духу. - Велико имя Святой Троицы. Христос воскресе. После же дня вознесения Господа, они произносили: Велико имя Святой Троицы. Господи Иисусе Христе, помогай нам. Так совершали Апостолы до успения Матери Божией.
В третий же день после успения Её, когда они по обычаю стали возвышать хлеб, и только что сказали: велико имя, вдруг явилась на облаке Матерь Божия с ангелами, предстоящими ей в воздухе, и сказала: Радуйтесь. Я с вами во все дни Ученики удивились такому чуду, и вместо: Господи Иисусе Христе - воззвали: Пресвятая Богородице, помогай нам" [26]. Сообразно этому преданию и совершается "по вся дни" [27] чин о панагии, а в пасхальную седмицу "вместо пресвятыя" - чин возношения артоса [28]. Нельзя думать, что это предание представляет собою попытку объяснения факта а posteriori, потому что строгая историчность того фона, на котором происходит установление обоих чинов, говорит против подобного понимания дела. Именно - апостолы, - иудеи по происхождение, - оставляя для Господа пустое место, в этом отношении не расходились с практикою своей нации. И у иудеев был обычай при обрезании оставлять незанятым одно место для пророка Илии, для которого полагалась подушка. Также при совершении трапезы отцом дома откладывался кусок мацы на окончание и кубок, который считался кубком пророка Илии и из которого пили все в конце трапезы [29].
Переходим к ритуалу первого чина. Чин о панагии, как он совершается в наши дни, вплетается и составляет одно целое с akolouqia thV trapezhV. Именно после благословения кушаний: "Христе Боже, благослови ястие".... и во время положенного "чтения" "часть, или просфора, имущая возношена быти, влагается в панагир, и стоит на устроенном месте". По вкушении и произнесении молитв: "Благословен Бог, милуяй и питаяй"... и "Слава Тебе, Господи"... читается "Слава и ныне: Господи помилуй, трижды. Благослови. И положив поклон, хотяй возносити пресвятую, глаголет сице: Благословите мя отцы святии, простите ми грешному. И мы: Бог простит ти, и помилует тя. И npieMb часть крайними персты рук, возвышает ю мало над образом святыя Троицы, глаголя велегласно: Велико имя. Настоятель, или иерей чредный: Святыя Троицы. И пренося над образ Богородицы, крестовидно знаменует, глаголя: Пресвятая Богородице, помогай нам. И мы: Тоя молитвами, Боже помилуй, и спаси нас. И глаголем: Блажим тя вси роди, Богородице Дево..... Таже поем: Достойно есть..... И по еже причаститися всем, глаголет настоятель, или священник: "Во многие молитвы Пречистыя Владычицы нашея Богородицы, и приснодевы Марш. И мы: Тоя молитвами, Боже помилуй и спаси нас. Священник: Милостив и щедр Господь, пищу даде боящымся Его, и правда Его пребывает в век века. Таже: "возвеселихся о рекших мне: в дом Господень пойдем"...., то есть, псалом 121-й [30]. Заканчивается чин о панагии обычным последованием трапезы. В Гефсиманском скиту (Московской губернии) от одной и той же просфоры вкушают часть прежде трапезы во имя Христово, остальную же часть как панагии по вкушении -сообразно принятому чину [31]. Пасхальный артос приносится после заамвонной молитвы в первый день пасхи в алтарь, где иерей, произнося особую молитву, кропит святой водой, произнося при этом: "благословляется и освящается артос сей, окроплешем воды сея святыя, во имя Отца и Сына и Святаго Духа". И все время пасхальной седмицы артос занимает место панагии. "По отпусте Божественныя литургии, вземшу иерея образ воскресения Христова, диакону же приимшу от иного артос царскими враты, аще во алтаре будет. (В неких же обителех на аналогии во храме на сие устроенном, купно со образом воскресения Господня поставляется. И ко анафоре идуще целуют первее праздник, та же артос), диакон вземлет его из места, с панапаром, и в руках несет, предъидущей лампаде, или двема. Настоятель же и братая вся по чину своему исходят со артосом (сиеcть хлебом просфорою всецелою на се со крестом на ней изображенным, уготованною) из церкве в трапезу. Вместо псалма: Вознесу тя Боже мой: Христос воскресе: поюще. Параекклисиарху же, и прочей брат и во вся звоны ударяющим. И вшедше в трапезу поставляюсь праздник и артос на местех их. И глаголет настоятель: Христос воскресе: трижды, и Отче наш, Слава, и ныне: Господи помилуй, трижды. Благослови. Настоятель: Христе Боже благослови яспе: И прочее. Мы же: Аминь. Седаем юйждо на месте своем, со всяким безмолвием, и благоговеинством. И бывает утешешение на вся, и чтение по обычаю. По обычной трапезе востающе брапя, поставляют артос на трапезе, поюще: Христос воскресе: трижды. И Господи помилуй, трижды. Благослови. Таже келарь пpием обычное прощение от настоятеля и братш: Благословите мя отцы святии, и простите мя грешного. Мы же речем: Бог да простит, и да благословит. Таже снем камилавхий, возгласит, вместо Велико имя святыя Троицы, Христос воскресе, единажды. Нам же отвещающым: Воистинну воскресе. Тойжде назнаменав крестообразно артосом, глаголет: Покланяемся его тридневному воскресению. Полагает и на панагиаре. Потом приносит келарь артос с панапаром к настоятелю, и целует артос: и вся по нем братия: Поюще песнь 9, ирмос: Светися, светися: И прочая оба тропаря тоя песни. И паки ирмос... По целовании же просфоры от всех, возвратився келарь, поставляет ю пред настоятелем, и речет стих..." Последование заканчивается обычным порядком. "И абие исходит (настоятель) из трапезы в церковь. И братия вся по чину своему, предъидущу иерею со иконою воскресения Христова, и диакону со артосом, и клириком поющим: Христос воскресе... Сице же возследуется целование о просфоре, яже есть артос, чрез всю седмицу святыя светлыя недели, даже до субботы" [32]. В субботу пасхальной седмицы "по отпусте литургии, идущим братиям из церкве в трапезу, прежде несет диакон артос, без образа воскресения Христова. Параекклисиарху же с братиею в то время, ударяющым во вся звоны. В трапез внегда сядут братия, келарь раздробив хлеб, во всей седмиц воздвизаемый вместо пресвятыя, раздает братиям прежде обычного их ядения: и тако потребляем и". Посл трапезы совершается возношеше и "хлеба обычнаго", "во всем лет возвышаемаго", - панагии [33]. И основания, по которым открывается возможность смотреть на артос, как на остаток агап, даются молитвами на благословете артоса и пред его раздроблением. В первой молитв иерей просит: "нас (же), сего приносящих и того лобзающих, и от него вкушающих, Твоему небесному благословенно причастники быти сотвори, и всякую болезнь и недуг от нас Твоею силою отжени, здравие всем подавая" [34]. Так ясно звучит здесь аналогия артоса с хлебом заклинания агап и благословенным хлебом. Молитва пред раздроблением артоса содержит не менее веское отношение к чину благословения хлебов: "...призри и ныне, смиренно молим Тя, на мольбы и благодаренная наша, и якоже благословил еси пять хлебов в пустыни, и ныне благослови хлеб сей, яко да вси вкушающии от него телесного и душевного благословения и здравия сподобятся, благодатию и щедротами Твоего человеколюбия..." [35]. И это все - вместе взятое - говорит за наше понимание происхождения этого чина.
§ 5.
Наконец, прямым остатком агап поминальных являются так называемые поминки, - поминальные агапы нашего времени. Насколько нам известно, последняя часть ритуала этих трапез не записана ни в одной из церковно-богослужебных книг, держится на обычай и совершается по преданно. Пред трапезою сначала бывает "чин над кутиею, в память усопших, вечера". "Начало творит иерей. Таже речется: Трисвятое. Пресвятая Троице: И по Отче наш: Священник возглас. Таже лик тропари: Со духи праведных: Таже ектения: Помилуй нас, Боже: и прочая. И молитва: Боже духов: И возглас: Яко Ты еси воскресение: Лик: Аминь. Честнейшую Херувим: Господи, помилуй, трижды. Благослови. И отпуст" [36]. Затем - в отношении к трапезе в узком смысл, - в качестве предтрапезной молитвы читается молитва Господня и произносится благословение: "Христе Боже, благослови ястие и питие", - как и в "чине о панагии". По благословении присутствующее приступают к предложенной трапезе, при чем прежде всего вкушают "кутию в память усопшего". После насыщения священник произносит: "молитвами святых отец наших... Аминь". Этими словами начинается незаписанная, дошедшая по преданию часть ритуала трапез. Лик поет: Молитвами Родшия Тя, Христе, и Предтечи Твоего, Апостол, Пророков, Иерархов и всех святых душу усопшаго раба Твоего упокой". Заупокойная ектения. Отпуст и провозглашение вечной памяти. Затем поется стихира-глас 6-й: "Зряще мя безгласна...", во время исполнения которой присутствующие вкушают пивомедие, "Со святыми упокой" и "Вечная память" трижды. Эта послетрапезная часть поминок в различных местах совершается с некоторыми вариациями. Так, напр., после пения "Вечной памяти" священник, вкушая последним "пивомедие", иногда произносит "помалу и полегку: " "Бог да ублажит и упокоит преставльшагося и нас помилует, яко благ и человеколюбец" [37]. Для нас в этом явленш церковно-бытовой жизни прежде всего важен его полулитургичесюй характер, - характер, свойственный и неотделимо присущи агапам. Самая же трапеза, ее существование именно здесь, может быть объясняема, как угодно некоторым, и гостеприимством русского народа. Должно, однако, заметить, что поминальная трапеза, - только в более скромных размерах, далеко не чужда и не одному русскому народу и не одному православному исповеданию.
Окидывая взором пройденное, мы можем теперь признать, что агапы, не смотря ни на что, оказались очень живучими и не исчезли до нашего времени. Он, часто - преобразившись до неузнаваемости, - нашли себе приют и в приходских храмах - в виде чина благословения хлебов, и в монастырях - в виде торжественного совершения обычной трапезы, в виде "чина о панагии" и пасхального артоса, - и, наконец, - среди членов-мирян Православной Церкви - в виде поминальных трапез. Причину такой живучести агап, как кажется, следует искать в их изначальном для Церкви характере.
Примечания
[1] Пережиток не в смысле архаизма, подлежащего уничтожению, но в смысле тесной генетической связи с институтом агап.
[2] Служебник. 1900. СПБ. стр. 77.
[3] Чиновн. лит. св. Иоан. Златоуста.
[4] Brightman. Op. cit. 145 p.
[5] ibid. 464 p.
[6] Till, 11.
[7] Тертулл. De oratione. 13 cap.
[8] Тертул. Аполог. 39 гл. См. выше - I гл., § 7.
[9] См. выше, - I, §§ 10. 15.
[10] I, 19-прив. выше. Вся молитва, носящая следы влияния совместной жизни агап и евхаристии привед. выше - в отделе о Didach
[11] Brightman op. cit. p. 41.
[12] Служебник, 32-83 стр. Ср. приведенную молитву с allh euch, - выше - в отделе о Didach.
[13] Аналогия-трапезная Свято-Троицкой Сергиевской Лавры.
[15] Goltz-Tischgebete... S. 52.
[16] Кан. Иппол. 179.
[17] Служебник, 32 стр.
[19] Чин о панагии - см. ниже.
[20] Migne, patr. gr. t. 28, 262 p., XII гл.
[21] Brightman, p. 127, 31 ff. ср. Goar, p. 716, 3-привед. выше.
[22] Migne, patr. gr. t. LVIII, col. 545 fl.; Homil. in Math. LV (LVI).
[23] Brightman, p. 65.
[24] Служебник, 180 стр. ср. Brightman, p. 396, 25.
[25] См. выше. Ср. Ada Thomae, 27, 46, 47, привед. отчасти выше.
[26] Следован. Псалт. - Чин о панагии; Чет. Минеи 15 Августа;
Никольский-Пособие к изучении устава Богослуж. Православн.
Церкви. СПБ. 1874. 622-623 стр.-примеч.
[27] Следов. Псалт.; Часослов.
[28] Триодь Цветная. М. 1759. Стр. 33.
[29] Goltz-Tischgebete... Ss. 63. 6.
[30] Чин о панагии-Часослов. М. 1881. 65-68 стр.
[31] Иеросхимонах Авель. Гефсиманский скит. М. 1867. 35 стр.
[32] Цветная Триодь (Пентикостарион) op. cit. 15 об. - 16 об.
[33] ibidem. 33 л. и об.
[34] Дополнит. Требник. 1853. Киев. 77 стр.
[35] ibid. 78 стр.
[36] Служебник, 311 стр.
[37] Ср. "Чин литии, бываемыя во днех седмицы, о усопших". Служебник, стр. 312-314.